Кто-то диву дается: как же нужно не дружить с головой, чтобы видеть прекрасное в “бетонной скале”.
“Мой друг, бетон… Это он сокрушается или радуется?”, задается вопросом Энтони Дэниэлс, тяжеловесный критик брутализма.
Тем не менее, “хардкорный” стиль уже завоевал сердца многих молодых исследователей, фотографов, архитекторов, историков по всему миру. Именно молодое поколение способно узреть определенный шарм в этих отчужденных титанических сооружениях.
Итак, как же брутализм смог снова привлечь к себе внимание? Что скрывается за его угрюмым обликом?
Философия стиля
Изначально стиль возник как альтернатива дорогому градостроительству в послевоенный период.
В то непростое время Европа застыла над руинами в ожидании новых архитектурных решений, которые бы позволили быстро и недорого строить жилые дома. “Новый брутализм” стал тем самым пазлом, который воссоздал нужную картинку: ведь он предлагал, на то время, просто молниеносные темпы строительства. При этом стиль отрицал любой декор, возводя функциональность на первое место.
Ле Корбюзье, которого считают родоначальником стиля, называл бруталистское здание “машина, в которой можно жить”. Такой дом, по его мнению, это в первую очередь, малозатратный проект. Во-вторых, это строение, способное предоставить равный доступ к солнечному свету всем своим жильцам, а также обеспечить каждого из них одинаковым количеством квадратных метров.
Честный материал
Крепкий и “понятный” — так ещё называли бетон. Не удивительно, что именно этот материал стал основным для отстройки бескомпромиссных, антибуржуазных зданий в стиле, в котором форма всегда следует за функцией.
Голые бетонные стены, кстати, передают идею модернистского слогана “За честность материала”, который отстаивал право строительного материала быть “самим собой”, то есть не прятаться за многоликим разнообразием наружного орнамента.
Таким образом, несмотря на своё изначальное предназначение, брутализм со временем эволюционировал в течение, которое поднимало вопросы о строительных материалах, их формах и роли в жизни человека.
Смешанный брутализм
Существует также и смешанный брутализм, который характерен для советской архитектуры. Советский брутализм — это не только чистый бетон, а еще и железобетон плюс всевозможные примеси. В противовес британскому брутализму, где “голый бетон” олицетворял честный подход к строительству, в СССР все это проходило через мясорубку бюрократии, то есть, о честности речь не идёт. Для некоторых советских строений, которых относят к брутализму, характерны повсеместные включения в виде кирпичей, силиката, и даже дерева.
Тем не менее, советский брутализм соответствует всем характеристикам стиля по остальным параметрам: “блоковость” зданий, их увесистость и размеры, а также отсутствие фасадного орнамента.
Поляризационная эстетика брутализма
Итак, можно ли отыскать что-то эстетичное в стиле, который отрицает какие-либо декоративные элементы?
Да, если вы готовы не забываете о контексте. Если вы способны поставить себя на место другого человека.
Например, если взять средневзвешенную оценку бруталистского здания в обществе, это будет что-то вроде: “омерзительно”, “выглядит как угроза”, “очень пугающе”.
А если воссоздать исторический контекст? Представьте себе степень опустошенности, страха и растерянности, которое охватило мир после самой ужасной войны в истории. Стремление людей к защите, к недоступности, плюс потребность в быстром строительстве — отпечатались, в том числе, и новом архитектурном стиле. Огромные размеры домов, вместе с их могущественным, угрожающим видом, — дарили ощущение безопасности, пусть даже на подсознательном уровне.
Новый взгляд
Сегодня, когда современная и историческая архитектура вальсируют в одном городском ансамбле, бруталистские объекты кажутся просто “королевами драмы”, так и муляя глаз.
В пост-советских странах их хмурые фигуры продолжают вызывают массу споров, разделяя общество на “хейтеров” и “защитников”. Конечно, есть и те, чье небо всегда синее.
А вот молодое поколение, то есть те, кого с Советским Союзом объединяет разве что старый выцветший фотоальбом, раскрыли немалый интерес в советском архитектурном наследии. ‘Бетонные монстры’ сегодня протаптывают дорожку в инстаграмы, блоги и fashion-журналы, переживая что-то вроде ренессанса.
Советская послевоенная архитектура, в частности ее бруталистское разнообразие, имеет кладезь ярких примеров, которые стоят вдалеке от любой категоризации.
Скачать бесплатно: Карта туриста: 10 икон советского модернизма, которые стоит увидеть в Киеве
Какое будущее у бетонных монстров?
К большому сожалению, основная масса людей готова отречься от своего прошлого. Конечно, гораздо проще что-то забраковать, поймав настроение общества, нежели посвящать время анализу, вникать в суть вопроса, напрягаться и думать.
Страны, которые восстали из пепла СССР, сегодня поступают с советским наследием совершенно по-разному. Как правило, существует отдельная часть общества, которая настроена агрессивно и желает поскорее уничтожить этих стражников прошлого, до последнего камешка. Чем быстрее — тем лучше. Их обескураживает название стиля (которое почему-то коннотирует “брутальность”, хотя в оригинале является игрой слов от франц. “béton-brut” — “сырой бетон”), атмосфера, история, которая прячется за могучими плечами бетонных гигантов.
Алекс Быков, украинский фотограф, архитектор и исследователь, входит в группу активистов, которые поддерживают сохранение архитектурного наследия. Путешествуя городами Украины в поиске удивительных бруталистских сокровищ, он нашел впечатляющие экземпляры, которые словил в свой объектив. Алекс убежден: советская архитектура, которая сейчас находится под угрозой сноса, передает дух своего времени, и представляет существенную ценность для украинских и зарубежных исследователей. По мнению Алексея, между историческими зданиями и современными образовательными программами должна быть установлена связь. Вместо того, чтобы массово сносить, нам стоило бы поддерживать эти здания в надлежащем виде, чтобы сохранить их для будущих поколений. Исследования Алекса легли в основу книги Soviet Modernism, Brutalism, Postmodernism – Buildings and Structures in Ukraine 1956-1991”, написанной в соавторстве с Евгенией Губкиной, украинским исследователем, историком и арт-куратором.
Если вы только начали знакомиться с архитектурой советского модернизма, советуем вам обратить внимание на данную работу. В книге представлены самые выдающиеся строения послевоенной архитектуры, а также даны определения понятиям “советский модернизм, брутализм и пост-модернизм”.
Найти книгу — легко по ссылке. Подпишитесь на рассылку на сайте, чтобы сэкономить 10% при покупке.