В Украине здания в стиле советского модернизма находятся под угрозой уничтожения, в том числе известные: «Тарелка» на Лыбидской, Житний рынок и корпуса КНУ на ВДНХ в Киеве. Пока на государственном уровне никаких мер не предпринимают, за сохранении и реставрацию этой архитектуры борются активисты. В 2019 году мы издали книгу “Soviet Modernism. Brutalism. Post-Modernism. Building and Structures in Ukraine 1955-1991”. Началом презентации книги стала дискуссия о модернистской архитектуре в Украине. Говорили: Дана Павлычко, директор издательства «Основы», Алексей Быков, архитектор и автор книги, и Сергей Пилипенко, генеральный директор ПСГ “Ковальская”. Мы выбрали для вас самое интересное из этого разговора.
А: Я начал интересоваться темой модернистской архитектуры в 2012 году. Информации практически не было, а архитектура была. Была везде, поэтому я захотел узнать больше. В университете я не получил достаточно информации, чтобы понять эту архитектуру. Вместе с друзьями мы решили, что попробуем сделать это самостоятельно: мы много фотографировали и общались с живыми архитекторами, которые создавали эти здания. Мы этим до сих пор занимаемся.
В 2015 году мы создали выставку «Надбудова», где впервые массово привлекли внимание к теме. Затем вместе с Даной мы поняли, что надо создавать книгу, ведь до сих пор не было ни одного издания, где описана и зафиксирована украинская советская архитектура, даже её самые известные объекты.
Д: В издательстве “Основы” мы любим делать безумные проекты, сложные. Например, в обществе существует стигма темы советского наследия. Не все его понимают и готовы воспринимать. Мы очень благодарны “Ковальская”, что они помогли нам воплотить этот проект.
С: Мы действительно нашли общий язык с первого слова и тоже благодарим за возможность принять участие в проекте. История нашей компании начинается с 50-ых годов, поэтому нам важно поддерживать связь поколений в культуре, а особенно в архитектуре. Мы стараемся защитить уникальную архитектуру от воздействия внешних факторов, в частности, коммерциализации. Этим проектом мы стремимся переосмыслить связь с прошлым, а не отрицать ее.
А: Сегодня многие украинцы пытаются отрицать любую связь с советским. Нам действительно не хватает умения принять своё советское прошлое, а тем более гордиться им. Наша книга, без преувеличения, – большой шаг в украинском архитектурном и культурном обществе, ведь она об умении видеть красоту своего. Например, именно в этом помещении снимали сериал «Чернобыль», который бьет все рекорды в рейтингах, но многие киевляне ни разу не заходили в библиотеку Вернадского. А она, кстати, самый крутой, а еще и бесплатный коворкинг, я часто прихожу сюда работать или читать.
Д: Иностранные режиссеры приезжают в Украину снимать клипы, фильмы, рекламу. Им интересны именно наши локации. Нам стоит научиться правильно использовать модернистскую архитектуру, чтобы улучшить уровень туризма. И это ещё одна причина, чтобы сохранять, а не разрушать.
А: Я постоянно провожу экскурсии для иностранных экспертов, архитекторов, друзей. Они не равнодушны к модернистской архитектуре, особенно их поражает экспрессивность.
А: Каждое поколение воспринимает эту архитектуру по-разному. Для людей, которые были молодыми в 60-70, эти здания ассоциируются с чем-то конкретным. Например, запахом хлорки или хамством продавщицы. Но для нового поколения эта архитектура – декорация, форма без всего наслоения других аспектов.
С: Для меня эта книга в значительной степени о личном, о времени моего детства. Я видел эти здания фактически в нетронутом виде.
Д: Я впервые увидела Тарелку, когда была маленькой. Она меня поразила и очень удивила. Я до сих пор помню эту эмоцию. Как по мне, архитектура может заполнить пустоту в душе.
А: На меня также влияет геометрия архитектуры. Это сложно вполне описать словами, но точно могу сказать, что для меня архитектура – это вдохновение. Некоторые здания постоянно фотогеничные. Например, Парк Памяти в Киеве, Летний театр в Днепре и ещё несколько объектов. Вы можете фотографировать, быть в них в течении целого дня, сезона, года и вообще жизни. Они постоянно меняются, и эти изменения могут помочь открыть самих себя. Мне кажется это главное. Мышление себя относительно масштабов архитектуры – прекрасное чувство, которое желаю всем пропустить через себя.
С: Мы потеряли то, что было, а нового ещё не нашли. Именно модернизм, брутализм несли очень сильную идеологическую составляющую. Сейчас мы видим много коммерческих проектов, которые не несут никакого месседжа обществу. Лично меня это разочаровывает.
А: Сегодня наше задание – создать диалог. Диалог между архитекторами, между обществом и архитекторами, между архитекторами и городом, между девелоперами и городом. Отсутствие хорошей коммуникации – главная проблема, с которой мы сталкиваемся постоянно. Например, последний раз в случае с Тарелкой.
С: Я убежден, что наша книга – очень важный шаг к созданию этого диалога. Мне бы хотелось, чтобы проект “Soviet Modernism. Brutalism. Post-Modernism. Building and Structures in Ukraine 1955-1991 ” стал напоминанием для бизнесменов, что не стоит измерять все только деньгами и кратковременной выгодой. Каждый проект, каждая инвестиция – это шанс сказать и сделать что-то важное. В нашем случае – привлечь внимание к культурному наследию, к целой прекрасной и недооцененной эпохе в украинской архитектуре.
